Блогер Политрэш: «C 2014 по 2018 год будет большой электоральный цикл. Тогда и оживет оппозиция»

Блогер Станислав Апетьян, он же Политрэш, фигура в рунете более, чем известная. Он собирает компроматы на оппозиционеров и, конечно, ищет американский след. 

Самого большого успеха в деле сбора компромата Политрэш добился, когда опубликовал переписку Навального с «самыми разными людьми». Именно этот громкий «Навальногейт» сделал имя Стасу и превратил его блог почти что в СМИ.

— Раньше Политрэша можно было назвать главным специалистом по Навальному — то переписку его опубликуешь, то найдешь какое-нибудь темное пятно в его прошлом. Сейчас твой интерес к нему явно поубавился. Почему?

 — Интерес поубавился, потому что сам Навальный поубавился.

 — Ты имеешь ввиду то, что он, как часто упоминается в твоем блоге, не идет в большую политику?

 — Да. Он не генерируют никакую политическую программу. Навальный сейчас только постит в твиттере котиков и занимается тухлым разжиганием в своем ЖЖ. И все. Больше ничем не занимается. Он даже партию не делает. Его сотрудники делают партию, а сам он в нее не вступает. (я имею ввиду «Народный альянс»). Ситуация на самом деле абсурдная и люди видят, что проект «Навальный» превратился в какой-то бред. Если почитать стенограмму одного из советов оппозиции, то, честно говоря, Пелевин и Сорокин отдыхают. Потому что это такой сюр! Люди живут в какой-то своей параллельной реальности и спорят о лозунгах: какой лучше «Нет диктатуре» или «Долой диктатуру». Как будто это вообще на что-то повлияет.

 — То есть если человек не идет во власть, то он поступает неправильно?

 — Понимаешь, людям нужен результат деятельности и им нужно понять, что делать дальше. Видеть какую-то программу действий.

 — Ну есть же гражданские организации, зачем им идти в политику? В Америке, например, куча всяких НКО, которые не идут во власть. Какое-нибудь например, общество, лоббирующее интересы автомобилистов.

 — У нас есть аналог — «Синие ведерки»

 — Так вот, почему ты Навальному не даешь право быть в этой же категории?

 — Потому что он политик, он перестал заниматься гражданскими проектами.

 — А РосЖКХ разве не гражданский проект?

 — Навальный там выступает лишь в качестве спонсора.

 — Спонсоры — это те, кто дают проекту жизнь, это его родители, а, следовательно, самые близкие люди.

 — Я знаю одну мутную историю, связанную с этим проектом. Возможно, в ближайшее время, в сети уже будут выложены ее подробности. Сама идея РосЖКХ- это хорошая идея, я против нее ничего  не имею. Но, так или иначе, нужно признать, что РосЖКХ не является активностью Навального. Этот человек полностью перешел в категорию политиков. Он выводит людей на митинги, придумывает политические лозунги и гражданскими проектами уже не занимается. Вот есть Константин Калмыков, его поле деятельности — это Роспил, хотя в принципе непонятно как работает проект, но не об этом речь.

Мы сейчас говорим о том, что Навальный к Роспилу, по сути, уже не имеет отношения. Даже в плане восприятия аудитории, он уже не является общественным активистом. И от него ждут соответствующих шагов.
А он принципиально никаких действий не совершает. На мой взгляд, возможно, он думает, что может потерять часть сторонников из-за каких-то резких телодвижений. Но из-за своей нерешительности он теряет их еще больше.

Условно говоря, когда человек принимает решение о создании политической партии, с определенной программой и идеологической ограниченностью, он теряет некоторое количество своих сторонников. Они просто не попадают в прокрустово ложе идеологии. Но когда он тянет с созданием вот этого всего, он все равно теряет сторонников, и теряет, повторюсь, в еще больших масштабах. Но Навальный этого не понимает и, судя по всему, не поймет.

 — И умрет в изгнании?

 — Да нет, с ним случится то же самое, что случилось с Лимоновым. Был период — год, наверное, 2006, когда Лимонов на полном серьезе считался перспективным лидером оппозиции.

 — В президенты, я помню, он собирался выдвигаться.

 — И в итоге что с Лимоновым произошло? Ну сама понимаешь, да? И даже Немцов когда-то считался перспективным лидером. Я уж молчу про Каспарова и Касьянова. И все они оказались на том уровне, на котором они находятся сейчас, то есть на нулевом. И Навального, судя по всему, ждет тоже самое.

 — С уходом Навального со сцены политическая жизнь в России тоже сойдет на нет?

 — А она уже сошла на нет. Прошел потому что активный период, который был зимой 2012 года. Это было интересно, это было актуально, модно во многом. Интерес к политике появится, скорее всего, в 2014 году. Тогда будут проходить выборы в Мосгордуму. В 2015 году будут выборы мэра Москвы, в 2016 году — выборы в Госдуму, в 2018 году — выборы президента. Соответственно с 2014 по 2018 год будет большой электоральный цикл. Тогда и оживет оппозиция.

 — Ты сам не раз говорил, что в России нет института политической репутации. Смогут ли такие скандалы ослабить силы оппозиции в новом «электоральном цикле»?

 — Такие скандалы — не самое страшное, что может произойти. На мой взгляд, у внесистемной оппозиции нет вообще никаких шансов до тех пор, пока она не станет прозрачной в плане доходов. Проблема только в том, что когда они станут прозрачными, им придется уйти или сесть. Потому что у них черные деньги.

 — Откуда у них эти черные деньги?

 — Есть множество конспирологических версий об источниках этих денег.

 — Но все они завязаны на Госдепе?

 — Да, а также на зарубежных фондах. Отчасти это действительно так. Если мы, например, посмотрим, на организации «Голос» и «Солидарность», то мы увидим, что в регионах их сетки очень сильно пересекались.
Зачастую они просто сидели в одном офисе. И многие активисты «Солидарности» являлись по совместительству координаторами «Голоса». Понимаешь, эти люди в «Голосе» получали зарплату, и при этом занимались политической деятельностью. А «Голос» финансируется из американских фондов и путем вот такого сращивания эти деньги шли фактически на актив «Солидарности».

 — Финансировался.

 — Ну да, сейчас этого закон не позволяет. Но если говорить о прошлом, то подобных примеров было масса. Тот же Лев Пономарев с его движением «За права человека». Если вспомнить записи переговоров Пономарева с иностранными дипломатами, то отчетливо видно, что Пономарев занимается политической деятельностью.

 — А что думаешь по поводу более видных оппозиционеров?

 — Я могу сказать одно: ни один из видных оппозиционеров за редким исключением не может объяснить происхождение своих доходов. Тот же Яшин — это человек, который нигде никогда не работал, при этом он ездит на лексусе, ни в чем себе не отказывает и живет, в общем-то, неплохо. То же самое касается Навального. Его доходы абсолютно непрозрачны. Мы не знаем, откуда у него деньги, к примеру, на черногорскую недвижимость. В 2009 году он собирался инвестировать в черногорскую недвижимость 350 тысяч евро. Точно так же дела обстоят у Удальцова. Откуда у безработного человека деньги на помощника? А у помощника, кстати, был еще один помощник.

И у них у всех так, вот в кого ни плюнь — все жутко мутные. Из всех оппозиционеров Собчак — самая прозрачная, пожалуй. А Немцов, скажем, имеет вообще безумные годовые доходы, он долларовый миллионер. Каспаров тоже…

 — Каспаров?

 — Я скажу более того: этот человек является одним из основных спонсоров оппозиции.

 — У него какой-то бизнес есть серьезный?

 — Во-первых, это человек-бренд. Он может зарабатывать просто на своем имени. Потом у него достаточно большие продажи книг — за рубежом, не в России. Но, я повторюсь, доходы у него непрозрачные, мы не можем точно сказать, сколько у него денег. Но, при этом, если ты заметишь, у Навального — охранник Каспарова. То есть Каспаров приставил своего охранника Навальному, и он ходит с ним, последние года полтора. И Каспаров, судя по всему, это все оплачивает.

 — Раз уж затронута тема с Удальцовым, то не могу не спросить обо всей этой «антомнопротестной» истории. Я знаю, что у тебя есть свое «эксклюзивное» видение скандала с Удальцовым, Развозжаевым и прочими.

 — Да, у меня есть особая точка зрения на все эти события и, надо отметить, я ее еще нигде не озвучивал. Я потратил очень много времени для того, чтобы изучить, кто такие Гиви Таргамадзе и Коба Накопия.

 — Давай по порядку.

 — Коба Накопия — это миллиардер, один из самых богатых людей Грузии и человек, который долгое время считался спонсором Саакашвили и фактически был его личным кошельком.

 — А на чем там деньги можно сделать в Грузии? Это же полунищая страна в плане ресурсов.

 — Коба Накопия делал состояние здесь, в России. Он занимался нефтегазовым бизнесом и, скажем так, достаточно интересным образом поучаствовал в приватизации. Потом он стал деловым партнером тогда еще российского предпринимателя Кахи Бендукидзе. И когда Саакашвили стал президентом, он позвал Бендукидзе, назначил его министром экономики и ответственным за приватизацию имущества. А вслед за Бендукидзе в Грузию переехал и Накопия. И во время грузинской приватизации получил там самые «вкусные» куски. Речь идет о месторождениях золота в Грузии и большом количестве недвижимости. Накопия вскоре стал членом грузинского парламента и, как я уже говорил, спонсором Саакашвили. Там доходило вплоть до того, что он оплачивал переоборудование президентского боинга, ремонт резиденции, подарки зарубежным гостям и любовницам.

 — Где ты достал всю эту информацию?

 — Я читал грузинские газеты. Так вот, мы говорили о Накопии. Он еще занимался финансированием политических проектов. Причем такого, мутного свойства. Здесь я остановлюсь на пиар-акции, которую Накопия провел вместе с Таргамадзе, занимавшим тогда пост главы комитета парламента Грузии по обороне и безопасности. Ситуация заключалась в следующем: Таргамадзе подкупил российских миротворцев в Абхазии для того, чтобы Саакашвили заявился на границу с Абхазией вместе с полицейскими якобы «прогнал оккупантов». Все это было сделано, естественно на камеру, а наши миротворцы просто на километр отошли и постояли там какое-то время.

— То есть это фейк такой на государственном уровне, да?

 — Конечно, фейк. От наших миротворцев нужно было только одно: не некоторое время слиться. Публично слиться на границе России с Грузией. Все это происходило перед президентскими выборами в Грузии. Эта история дала понять, что Накопия — это спонсор, а Таргамадзе — человек, который занимается организационными вопросами. И тут логично было бы предположить, что скандал с Удальцовым выводит на Саакашвили, но не все так просто. Потому что в 2011 году появились сообщения, что между Саакашвили и Накопией произошел серьезный конфликт. Ссора произошла из-за того, что президенту показалось, что Накопия в недостаточной степени финансирует приоритетные политические проекты, а олигарх, в свою очередь, стал сомневаться в перспективах Саакашвили.

Вскоре Накопия достаточно быстро начал избавляться от своих активов в Грузии, продавать принадлежащие ему предприятия. И, примерно, где-то к началу этого года он все продал. И вот здесь возникает версия, которая мне кажется правдоподобной, о том, что история с Удальцовым — это спецоперация лично Накопии. И он же был, соответственно, главным интересантом всей истории. Ему нужно было подарить Удальцова и всю эту с ним связанную штуку новым властям Грузии. Я думаю, Накопия его «развел», а потом «слил».

 — С этого места поподробнее.

 — Судя по всему, Накопия понимал, что к власти придет Иванишвили. И так оно и вышло: сейчас в стране вся власть фактически принадлежит Иванишвили. И у меня есть подозрения, что Накопия хотел сделать таким образом подарок Иванишвили, чтобы тот в свою очередь мог наладить контакт с российской стороной. Понятно, что в Кремле заинтересованы в том, чтобы такие истории, какая произошла, к примеру, с Удальцовым где-нибудь всплыли. И тут у Иванишвили появляется такой компромат на российских оппозиционеров, который даст возможность российским властям полностью их дискредитировать. То есть у Грузии появился реальный козырь, чтобы наладить отношения с Россией. А Иванишвили, в отличие от Саакашвили, ориентирован на сотрудничество с Россией. Он здесь сделал состояние и, насколько, я помню, у него до сих пор здесь много активов.

 — То есть Удальцов и его друзья просто были разменной монетой в этой спецоперации?

 — Да, в этой истории да. Ну вот, если Накопия видел, что этими людьми можно легко манипулировать, дешево развести и купить, то почему бы ему этим не воспользоваться? И им, кстати, сейчас будет непросто. Их поймали на серьезном преступлении. Это была откровенная продажа родины, организация массовых беспорядков на иностранные деньги.

 — Думаешь, их посадят?

 — Да, думаю посадят. Здесь уже не отвертеться.

 — Очень мрачная опять картина вырисовывается. То есть нормальных оппозиционеров нет?

 — Почему же. Из относительно новых людей есть Максим Катц. Очень своеобразный персонаж, который вызывает у меня, по большей части, симпатию. Потому что он гораздо более адекватен, в отличии от других оппозиционеров. И у него очень рациональная позиция.

Я, к примеру, смеюсь над Чириковой, потому что она, очевидно, не вполне в себе. Но при этом то, что она участвовала в выборах в Химках, я считаю, правильным. Правда, она не хотела, и, судя по всему, ее заставил Каспаров. Но это уже другой разговор. Я поддерживаю то, что оппозиция идет на выборы. И в этом смысле мне близка позиция того же «Демвыбора» Милова, который постоянно участвует в различных избирательных компаниях или Рыжкова. И многие их, надо отметить, именно за такую конструктивную позицию и не любят. Потому что Милов и Рыжков говорят им: хватит сидеть в своих твиттерах и бложиках с хомяками, потому что надо заниматься реальной политикой, участвовать в выборах и пытаться взять власть хотя бы на каком-то уровне.

И история в Ярославле, когда Урлашов, оппозиционный кандидат, одержал победу в мэрских выборах, я считаю, что это правильный кейс для российской оппозиции.

 — Он же вроде вступил в «Народный фронт», сложно, наверно, его оппозиционером назвать.

 — Пока не вступил, но, очевидно, да, он будет с ОНФ сотрудничать. Но тем не менее то, как прошла эта кампания, должно стать моделью для оппозиции. Кстати, большая заслуга в этом Прохорова и того же Милова. Короче говоря, это пример, как надо работать. А проводить выборы в КС, в которых участвовали 65 тысяч человек, это смешно. Вот так они точно ничего не добьются. Периодически будут генерировать какие-то информповоды, чтобы, к примеру, я с тобой их обсуждал. Это фактически Дом-2, только в политике. Это абсолютно медийно-развлекательная история, которая не имеет отношение ни к власти, ни к политике.

 — Кстати, насколько, я знаю, сам ты имел отношение и к власти, и к политике. Я имею ввиду твою работу в «Единой России».

 — Да, я там работал с 2006 по 2008 год, но я там никогда не состоял. И меня никогда не хотели брать.

 — А какую должность занимал?

 — Я уходил из «ЕР» в должности советника партии.

 — Это же политическая должность?

 — Нет, это как раз аппаратная должность

— То есть административными вопросами занимался?

 — Ну административно-политическими если уж на то пошло. Я работал в отделе пропаганды. Но когда мы говорим о «Единой России», нужно четко понимать, когда я там работал. Это 2006, 2007 и 2008 год. Партия тогда была на электоральном пике. Это были совсем другие времена и люди работали тоже другие.

Текст: Юлия Зыкрянова