Как сюда добраться, пока не знает даже 2ГИС. Микрорайон с неоригинальным названием «Омский», или бывший участок №2 Учхоза №1, расположен на краю города, но официально это все еще территория мегаполиса. Туда не ездят ни общественный транспорт, ни частные перевозчики.
— Микрорайон Омский? В каком смысле? — удивляются водители маршруток на конечной остановке в поселке Николаевка, ближайшем к микрорайону населенном пункте.
У этого репортажа были все шансы так и не случиться, если бы не Женька. Убедительно попросивший его не фотографировать житель Николаевки живет здесь всего два года. До микрорайона Омский еще ни разу не доходил, хотя кое-что о нем слышал. Называют его здесь Техасом. Оказалось, в Техас превратился Чехас, который, в свою очередь, неведомым даже его жителям образом получился из Учхоза — так называли поселок, когда здесь еще существовало крепкое хозяйство с системой водоснабжения и общественным транспортом.
— Я вас прямо туда отведу, только чтоб написали. Здесь вообще мрак что творится. Я бы вас вдоль Иртыша провел, вы бы вообще…, — не скупясь на эмоции, рассказывает Женька, когда минуем первую местную достопримечательность.
Котлован, куда в советское время сливались отходы завода синтетических моющих средств, уже давно не наполняется — предприятие закрыли, но характерный мыльный запах чувствуется до сих пор за несколько десятков метров. По рассказам местных жителей, в мутном «водоеме» исчезло немало людей — щелочная среда отлично подходит для сокрытия следов.
— Вас туда засосет — не найдут никогда, это же щелочь, все разъедает, — объясняет Женька.
От Николаевки до микрорайона Омский пешком три с половиной километра — 40 минут через лес мимо бесконечных гор мусора и котлованов. В этих местах можно проводить выездные лекции для экологов — кажется, тут собраны почти все виды небрежного отношения к природе — от сбрасывания жидких и твердых ядовитых отходов в котлованы и в реку, дымящих труб ТЭЦ до самых изощренных творений рук человеческих в виде растянувшегося, пожалуй, на полкилометра «кладбища деревьев». Как и зачем оно здесь появилось, для местных загадка.
По этой же дороге жители ходят в поликлинику, в детский сад и даже просто за хлебом или лекарством. В самом поселке нет даже продуктового ларька, из общественных учреждений — лишь монастырь, возобновивший работу только в этом году, да киоск ремонта обуви, призванный, видимо, решить для жителей проблему стоптанных в долгих пеших прогулках ботинок. Но и здесь не повезло — киоск закрылся.
— «Скорая» если посуху, то приезжает к нам, а если грязь — то не поедут, — рассказывает жительница поселка Татьяна Олейникова.
Пускать сюда общественный транспорт считается нерентабельным. Единственный автобус, который появляется в микрорайоне, отвозит детей в школу, но взрослых в него не берут. При этом самое парадоксальное во всей этой истории то, что некоторые в этот уголок города, если его вообще можно так назвать, отправляются специально и даже с надеждой на лучшую жизнь, в том числе из других российских регионов. Буквально несколько месяцев назад здесь начала действовать мужская трудовая община для людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Впрочем, отказ от мирских благ здесь, вдали от цивилизации, православным братьям, так они себя называют, как раз помогает.
— А мне нравится здесь. В городе я буду зарабатывать 500 рублей в сутки, а здесь — полторы-две тысячи. У меня есть объект, я набираю бригаду и вся прибыль наша, — делится строитель Алексей Гопаненок.
Алексей — один из видных жителей микрорайона. У него и еще всего лишь у пяти человек здесь есть машина. Правда, это довольно большой процент — в микрорайоне Омский всего-то тринадцать дворов. Местные жители журналистов не очень любят, мол, «ездили уже к нам, а толку никакого», но водой охотно угощают — правда, вряд ли из соображений гостеприимства. Жидкость в кружке отдает привкусом то ли бензина, то ли ацетона. Воду в колодцах отравляют пропитывающие почву отходы нефтепереработки из озера — отстойника неподалеку. Но других способов утолить жажду здесь нет: водопровод отрезали, когда закрылся Учхоз.
— Свалки донимают, конечно, особенно когда гореть начинают и ветер в нашу сторону дует, но мы уже привыкли, — рассказывает Алексей. — Мы кур держим, свиней, вот строиться собираемся — здесь у нас будет коридор и дальше комната большая для дочки, сейчас ей 5 лет.
Алексей в поселке не единственный толерантный к странностям вокруг житель, с оптимизмом смотрящий в будущее. Какое-никакое, но даже из этой «дыры» оно просматривается, только вот борща иногда все-таки хочется без масляно-мазутного привкуса в бульоне.
Анна Морозова
Текст опубликован в газете «Ва-банкЪ» №46 от 17 ноября 2014 года
Фото: Om1.ru / Анна Морозова