— Виктор Соломонович, к юбилею Достоевского Омск начал подготовку ещё несколько лет назад. Все ли задуманное будет реализовано? Или пандемия всё же внесла свой вклад?
— Пандемия внесла корректировку в общение с нашими любимыми посетителями. Ведь мероприятия на протяжении почти всего этого года приходилось устраивать виртуально. Ни встречи, ни презентации, ни программы для детей мы не может проводить лично — это главная проблема. Также мы очень ждали, что у нас пройдёт выставка из Государственного музея истории российской литературы имени В.И. Даля, он находится в Москве, посвящённая Достоевскому. Что мы сможем разместить несколько уникальных произведений, но всё пока ограничилось переговорами. Проведение выставки пришлось отменить. Возможно, получится провести ее в следующем году. Кроме этого в ноябре должна была пройти пресс-конференция с министром культуры РФ, но и её тоже отменили. Опять же надеюсь, что к юбилею всё это удастся сделать. Ну и конечно из-за пандемии мы не смогли выполнить некоторые положения госзадания: люди перестали ходить в музеи, потому что рекомендуется избегать публичных мест и скопления большого количества людей. Школы тоже отказываются приводить детей в связи с рисками.
— Вы говорите о текущих проектах. А глобальные? Приуроченные непосредственно к празднованию юбилея?
— Главные задачи мы успели выполнить заранее. С 2017 года начали заниматься ремонтом кровли и фасада исторического здания, в котором находится наш музей. Впервые за 30 лет привели дом в порядок, и сейчас он выглядит, как конфетка. Кровля совершенно новая, крыша не течёт, а для нас это уже праздник. Стены были укреплены, удалось восстановить какие-то элементы окон, дверные проемы. Я думаю, что дом даже во времена Достоевского не был таким красивым. Сейчас он выглядит современно, но при этом отчётливо видно, что это одно из самых старых и интересных зданий в Омске.
Кроме того, ведётся масса и других работ по организации и проведению юбилея. К примеру, мы получили большую коллекцию иллюстраций к произведениям Достоевского. В прошлом году мне, как руководителю литературного музея им. Достоевского, коллекцию из 62-х работ вручил тогда ещё министр культуры Владимир Мединский. Сейчас иллюстрации уже находятся у нас в музее. Многие из них требуют реставрации. Но к юбилею мы обязательно покажем эти уникальные работы омичам.
Кроме этого мы обязательно проведем большую конференцию. Не важно, на какой платформе и в каком формате, но она пройдет. В программе, которая уже утверждена в Москве, фигурируют три музея точно. Это Москва, где писатель родился, Петербург, где он провел большую часть своей жизни и Омск, где произошло перерождение убеждений Достоевского и где, собственно, родился великий писатель. Именно в нашем регионе «родился» тот писатель, которого знает весь мир. Ну и конечно будут проведены телемосты, в котором примут участие музеи Достоевского и из других городов страны.
Параллельно сейчас реализуется и большая издательская программа. Готовятся к выходу в печать новые книжные издания. Это книга Александра Лейфера «Вокруг Достоевского». Будет переиздана моя книга, которая в 2015 году получила премию губернатора за развитие литературы и искусства. Туда также внесены очередные поправки, отчего я иногда думаю, что являюсь писателем одной книги. Ведь работать над ней я начал ещё в прошлом столетии. Книга выдержала три переиздания, сейчас готовится четвертое. Готовится к печати и большое подарочное издание Лидии Трубициной о Достоевском. Также мы планируем выпустить календари с Достоевским и совершенно точно — путеводитель по местам писателя. Сейчас мы работаем над ним, должно получиться очень интересно. Отмечу, что последний путеводитель был издан 55 лет назад, в 1965 году и сейчас он известен всему миру. Он же и будет взят за основу нового. При этом информация будет расширена, чтобы омичи и гости нашего региона могли более подробно изучить историю города и пройтись по местам Достоевского.
— Виктор Соломонович, несколько лет назад археологи обнаружили фундамент «Мёртвого дома» — острога, где отбывал каторгу Достоевский. С тех пор не прекращаются споры, что с этим делать. За год до юбилея есть понимание, что появится на этом месте?
— Благодаря раскопкам мы смогли узнать очень много точных фактов: как стояли стены, как был точно расположен острог, где внутри и вокруг ходил Достоевский. Но наряду с этим действительно появилось много разногласий. Люди, которые это раскопали, предложили сделать на этом месте что-то вроде саркофага. Поставить с одной стороны стекло, с другой стороны стены, чтобы это было обозреваемо круглый год. Некий такой маленький музей, в котором можно проводить экскурсии, только снаружи, а не внутри. Соответствующий проект даже успели подготовить. Но для его реализации ожидаемо потребовалась огромная сумма денег. И тут же возник вопрос: как это будет работать? Зимой нужно тепло — это деньги, нужна уборка — ставки для работников. Да и где гарантия, что какой-нибудь вандал не разобьет стекло. Где в этом случае брать деньги на восстановление? Историческое место принадлежит городу, но статья расходов очень большая. Да и не сможет музей такого формата работать без экскурсовода. В противном случае надо будет ставить какие-то тексты, картинки, чтобы люди могли получать дополнительную информацию.
Конечно, придумать красивую и интересную идею легко, а что потом с ней делать? Поэтому сейчас родилась идея установить на месте раскопок стеллу. За счёт раскопанного фрагмента фундамента, который будет представлен людям, как документ, удастся выдержать историческую часть. А сама стелла в виде казематных дверей, из которых вырывается орел, станет неким эмоциональным, ярким, символическим образом, который демонстрирует свободу. Сверху он будет лететь, как бы разрушая двери, или наружу вырываться, взламывая их пока не решили. Но этот образ будет перекликаться, в том числе с описанной Достоевским в «Записках из Мёртвого дома» историей спасения раненого орла, которой улетает, а ему смотрят в след и думают о своей горькой доле. Такой эмоциональный яркий знак будет очень уместен рядом с местом бывшего острога. Но как конкретно в итоге будет реализована эта идея, я не знаю. К тому же до сих пор она вызывает довольно яростные споры.
— А что по поводу дополнительных площадей для выставочной деятельности вашего музея?
— Единственное, что я сейчас готов озвучить: есть мировое соглашение, в котором прописано, что в будущем году мы должны получить 500 квадратных метров в одном из гостиничных корпусов, которые здесь строятся. Что будет дальше, будет видно. Но летом 2021 года будет уже точно все известно.
— У вас какие ожидания от следующего года? Как сильно на него может повлиять всё та же пандемия, которая, к сожалению, продолжается.
— Так обычно бывает в России, когда ситуация заставляет заниматься чем-то другим, то возникает сразу же ощущение, что это будет всегда. Как-то один санитарный врач сказал, что теперь маски мы будем носить постоянно. Вот тут складывается такое же ощущение. В этом году мы вынуждены были перейти работать в режим онлайн, что изначально казалось невозможным. Но довольно скоро нашли в этом определенные плюсы. Во-первых, так целенаправленно мы не осваивали это пространство до сих пор. Если в общей сложности собрать всё, что мы сделали онлайн, то только одних публикаций наберётся больше тысячи.
Другое дело, что очень многие механизмы не были отработаны. В частности, люди привыкли, что в интернете всё бесплатно. А нам нужно по-прежнему выполнять госзадание и каким-то образом монетизировать искусство. Пусть это будет стоить символических денег, но сейчас нам нужна каждая копеечка. Не количество лайков, а количество денег, которые тебе заплатили. Вот этот механизм пока нигде не работает. Люди не хотят платить за то, чтобы виртуально посмотреть экскурсию или послушать лекцию. Вот этот момент и хотелось бы отработать. Научиться использовать новые возможности, но не злоупотреблять ими. Ведь виртуальность может дать лишь базовые знания, а музей — историческую причастность. В любом случае жизнь уже не будет прежней.
— Виктор Соломонович, о чем мечтаете?
— Наш музей открылся в 1983 году, как филиал музейного объединения, поэтому у нас никогда не было собственного выставочного зала. Мы, конечно, умудрялись иногда устраивать «выставки одного дня»: раскладывали на столе книги, фотографии. Человек приходит, а мы за столом всё ему рассказывали. Ещё у нас был зал, посвященный современной литературе, где мы постоянно меняли экспозиции, рассказывая о том или ином авторе. Но в итоге мы были вынуждены отказаться и от этого, поскольку стены уже просто не выдерживали того, что мы бесконечно собирали и разбирали экспозиции. Но всё же был у нас период, когда мы ненадолго смогли пользоваться соседним помещением, где получили возможность проводить полноценные выставки. Люди тогда просто выстраивались в очереди на улице, чтобы попасть в музей. Это были лучшие времена. Я успел вкусить этого «плода», когда был некий «музейный бум». И сейчас мне хочется, чтобы всё это вернулось.