«Не могу делать то, что считаю неправильным» (рецензия на фильм «Тайная жизнь»)

С 19 марта в омском кинотеатре «Слава» идет (временно приостановлен до 5 апреля в связи с нерабочей неделей) показ фильма американского режиссера Терренса Малика «Тайная жизнь». Фильм основан на реальной истории австрийца Франца Егерштеттера, который отказался сражаться за нацистов во Второй мировой войне.

Начать стоит с того, что Франц представлен в фильме совсем не как герой, а, скорее, как мученик. Он не борется с нацистской властью, не сражается за правых. Он просто отказывается делать то, что считает неправильным: истреблять другие расы ради «блага» страны и во имя Гитлера.

Новый Иисус?

Создатели фильма сравнивают Франца с Иисусом. В одной из сцен к обвиняемому проникается берлинский судья, он по-дружески беседует с австрийцем, после чего тому выносят смертный приговор. Практически то же самое произошло с героем романа Булгакова «Мастер и Маргарита» Иешуа Га-Ноцри. На сравнение с Иисусом прозрачно намекает и монолог художника, который расписывает стены церкви в начале фильма.

Нельзя не отметить «тягучесть» и некоторую «бессюжетность» этого кино. Нет, конечно же, сюжет там есть, но все события развиваются очень медленно, а иногда и вовсе происходят за пределами кадра, и зритель узнает о них лишь из диалогов героев или догадывается по тому, что происходит дальше. При этом точка, с которой зритель наблюдает за жизнью Франца и его семьи, постоянно перемещается. Камера то снимает происходящее от лица главного героя, то — сверху, словно в комнату заглянул Бог.

При этом фильм нельзя назвать религиозным. Главные герои обращаются к вере в трудной ситуации, молитвы преобладают только в конце кинокартины и отсутствуют вначале.

Смысл названия.

Тайная, потому что сокрыта от глаз остальных австрийцев и немцев. Об отказе Франца служить нацистскому режиму знали не многие: его «судьи», родные и соседи. Это был не бунт, а выбор свободного человека не делать то, к чему его принуждают.

Под тайной могла подразумеваться также духовная жизнь Франца. В фильме нет практически нет сцен, в которых бы главный герой объяснял окружающим, почему решил так, а не иначе. Почти все размышления и сомнения Франца, остаются за кадром.