В 2024 году врач стала лауреатом экспертной премии «Врач с большой буквы». Это ежегодная национальная премия, которая проводится с 2020 года при поддержке региональных департаментов и министерств здравоохранения. Её победители — врачи разных специальностей — определяются по итогам независимого аудита качества медицинской помощи. В числе других лауреатов Дарья Александровна получила уникальную возможность пройти индивидуальную программу повышения квалификации и обмена опытом в Москве, в НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачёва.
— Дарья Александровна, расскажите, пожалуйста, почему вы решили стать врачом?
— Это была мечта детства, хотя в моём окружении медиков не было. Я играла в доктора, делала куклам уколы и операции. И когда пришло время поступать, конечно, пошла в медицинский вуз. Выбрала факультет педиатрии, потому что работа с детьми всегда была в приоритете. Затем поступила в интернатуру, на практике попала в отделение гематологии, очень заинтересовалась этим направлением. Отучилась, устроилась на работу в поликлинику, затем перевелась в стационар. А в прошлом году получила специализацию онколога. Меня очень мотивировала заведующая отделением — Наталья Станиславовна Осмульская, благодаря которой наш регион выделяет целевые средства в областном бюджете на лечение гематологических патологий. Мы можем использовать современные и дорогостоящие препараты для наших маленьких пациентов.
— Видеть, как болеют дети, — тяжело. А вам встречались волшебные случаи выздоровления?
— Конечно. Мне кажется, что с детьми, которые проходят лечение от болезней органов кроветворения, случаются чудеса. У нас в регионе парадоксально много случаев редких заболеваний, то есть исключительно редких, когда один пациент — на всю страну. В прошлом году был пациент с тромботической тромбоцитопенической пурпурой — единственный случай за более чем 30 лет существования отделения. Такое заболевание имеет крайне агрессивное течение, требующее экстренной адекватной терапии, в отсутствие которой летальность может достигать 100 %. Не так давно — острый мегакариобластный лейкоз (М7) — это форма острого миелоидного лейкоза (злокачественное заболевание крови и костного мозга, при котором образуется избыточное количество гранулоцитов (нейтрофилов, эозинофилов и базофилов) и их предшественников. Гранулоциты являются разновидностью лейкоцитов и отвечают за защиту организма от инфекций. При миелолейкозе они перестают выполнять свои функции и вытесняют из крови и костного мозга нормальные клетки крови, проникают в другие органы, нарушая их работу — ред.), — тоже впервые за 30 лет. Был ребёнок с хроническим нейтрофильным лейкозом — единственный в России случай. Также встречаются крайне редкие коагулопатии (нарушения работы свёртывающей системы крови — ред.) — двое детей с тяжёлым дефицитом YII фактора свёртывания, а также тяжёлый дефицит X фактора свёртывания.
— Есть предположение, с чем это связано?
— Может быть, мы находимся в аномальной зоне. Но скорее всего, это связано с хорошей диагностикой. Очень часто подобные диагнозы ставятся по результатам вскрытия, мы успеваем поймать болезнь и диагностировать её на этапе первых симптомов.
— А какие прогнозы во всех этих случаях?
— Если вовремя диагностировано — благоприятные. У детей невероятный запас сил. У нас был пациент, который пережил шесть рецидивов лейкоза. Его даже отправили на паллиативное лечение. Но молодой человек жив-здоров, ему исполнилось 18 лет, и он в стойкой ремиссии.
— Что можно порекомендовать родителям, чтобы не запустить болезнь ребёнка?
— К нам в отделение приводят нетипичные жалобы, не как с обычным ОРВИ. Но тут проблема скорее не в маленьких детях, они хотя бы маме честно расскажут, когда где-то болит. Скрывают плохое самочувствие подростки, бывали случаи, что до той стадии, когда сделать, к сожалению, ничего нельзя. Поэтому могу лишь попросить быть внимательнее к своим детям, особенно подросткового возраста.
— Что делать родителям, когда ребёнку поставлен диагноз?
— Мы говорим: «С этой мыслью надо «переспать». Что случилось — то уже случилось, диагноз серьёзный, нужно набраться сил и терпения, чтобы поддерживать своего ребёнка, его путь к ремиссии будет непростым.
— Дети хорошо переносят химиотерапию? Это как-то влияет на ход болезни?
— Каждый пациент индивидуален. Кто-то переносит химиотерапию легко, кто-то очень тяжело, но спрогнозировать течение заболевания мы не в состоянии. Может так случиться, что тот, кто легко переносит, не сможет вылечиться, а тяжело — выйдет в полную ремиссию. Но мы стараемся качественно выполнять свою работу, чтобы помочь всем пациентам.
— За такую работу вам вручили премию «Врач с большой буквы». Что для вас это значит?
— Премия стала для меня стимулом вспомнить всех своих пациентов, проанализировать их лечение, сделать выводы, чтобы и дальше помогать детям. Всё-таки наука развивается, и возможностей у нас становится больше, равно как и опыта, позволяющего чётко действовать в тех или иных ситуациях.
— А независимый аудит качества медицинской помощи помогает врачам в работе?
— У нас достаточно строго с документацией, единичные замечания от страховых компаний касаются оформления историй болезни, не терапии. Потому что у нас есть клинические рекомендации, а протоколов чётче, чем в нашей специализации, пожалуй, не найти. Дозировки лекарственных препаратов, схемы введения — всё это выверено годами. Мы можем только корригировать дозы в редких случаях.
— Наградой за победу в экспертной премии стала недельная стажировка в НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачёва. Как она прошла?
— Я бы наградой за победу в экспертных премиях делала только стажировки и участие в научных конференциях и симпозиумах. Мы участвовали в обходах, слушали интереснейшие лекции от экспертов, разрабатывающих клинические рекомендации, прошли курс по оказанию неотложной помощи в педиатрии и потом отрабатывали навыки неотложной терапии в экстренной ситуации на манекенах в симуляционном центре.
— Какие выводы вы сделали по итогам стажировки?
— Благодаря компании-организатору мы получили невероятную мотивацию и заряд сил. Я для себя ещё раз отметила: навыки оказания помощи в неотложных ситуациях надо постоянно отрабатывать, рано или поздно ты с этим столкнёшься. Будем практиковать в отделении.