Возле импровизированной сцены на Ленинградской площади то один, то другой останавливаются случайные прохожие. Рядом остановка, магазины, так что людей подходит немало. Вот задумчиво замедлил шаг мужчина средних лет, немного послушал и положил в ящик для пожертвований бумажную купюру. Невысокая старушка трясущейся рукой тоже кинула деньги в большую красную коробку с надписью «Помощь инвалидам и ветеранам войн и семьям погибших защитников отечества». Решили поближе подойти и мы.
— Я прошёл «Первую чеченскую», с марта 1995 по 1996 год, три пулевые раны, четыре осколочных. Я — краповый берет, спецназ внутренних войск, — так рассказывает о себе один из музыкантов, который представился как Александр Зюзин. По его словам, все, кто поёт в коллективе, принимали участие в боевых действиях. Сейчас они живут в разных городах. Например, сам Александр — в Подмосковье. А четыре года назад решили создать группу «Русь» на базе организации «Боевое братство» города Фрязино, чтобы гастролировать по стране, привлекать внимание общественности к тёмным пятнам российской истории, и заодно помогать тем, кому это особенно нужно.
— Неужели всё так плохо? — осторожно интересуюсь я, хотя точно знаю, что льготы и финансовые выплаты ветеранам локальных конфликтов, действительно, оставляют желать лучшего. Но ответ удивляет даже журналиста.
— У меня пенсия 2600, и с работой никто не хочет помогать. Я сварщик по специальности. Это же горячий цех. Брать не хотят, у меня полпечени нет!
— Тогда может быть лучше оформить инвалидность? — робко предлагаю я.
— Да вы что! Мне на медкомиссии говорят: «А ты пойди, докажи, что тебя не в подворотне, а в Чечне ранили!». А там такая рана — только штыком можно, — рассказывает Александр, и видя, что его слова произвели довольно сильное впечатление, продолжает. — Никто кроме нас нам не поможет, мы и пытаемся. Вот подходила мать солдата, просила поговорить с сыном, — пьёт сильно. Я поговорил. Убедил закодироваться, — продолжает собеседник, обдавая меня довольно ощутимым водочным амбре. — Вы не подумайте, денег, которые люди опускают в ящик, мы себе не берём. Мы продаём диски с нашими песнями, на это и живём, а все вырученные средства передаём в Комитет солдатских матерей. Ящик запломбирован.
Только вот телефонов этой организации Александр не вспомнил, даже не смог назвать фамилию сотрудника, с кем он договаривался о помощи и концертах.
Стерев с глаз проступившие слёзы, начинаем звонить в Комитет солдатских матерей в Омске, но на единственный указанный на сайте телефон никто не отвечает. Зато нам сразу же ответили в Омском областном отделении Всероссийской общественной организации ветеранов «Боевое братство».
— Это мошенники, социальные попрошайки! Можете так и написать, — сходу комментирует председатель Андрей Дворецкий. — Простите, если говорю резко и категорично, но они нас просто позорят! Никаких музыкальных групп, собирающих на улицах деньги, в нашей организации не существует. Наши ансамбли поют патриотические песни на официальных мероприятиях, в школах, на стадионах. И когда к нам приезжают боевые товарищи из других городов, местные отделения всегда нас предупреждают. А эти гастролёры, думаю, с Украины. Такая же группа была недавно задержана в Новосибирске. При проверке у них нашли поддельные документы.
На вопрос о наградах, которые украшают Александра — «За боевое содружество», «За мужество и отвагу», «Чеченский крест» — полковник запаса Андрей Дворецкий отвечает предельно кратко:
— Таких в системе воинских наград Российской Федерации не существует.
В то же время точно понять, воевали ли когда-то эти мужчины и знают ли они о той синеве, о которой поют не понаслышке, могут только правоохранительные органы. Сведения засекречены. Но официальной проверки в Омске не проводилось.