Трагические события в семье Грачёвых (фамилия и имена далее по тексту изменены) произошли в ночь на 18 ноября.
В ту ночь их соседи слышали звуки ударов и крики владелицы квартиры Ирины: «Сынок, помоги! Папа убивает!». В пять утра в скорую позвонил муж Ирины Михаил и сообщил, что его жена, кажется, не подаёт признаков жизни. Приехавшим на место медикам он пояснил, что супруга получила многочисленные травмы из-за падения. Впрочем, они пришли к выводу, что травмы носят явно криминальный характер, и потребовали, чтобы Михаил звонил в полицию.
Елену погрузили в машину скорой. При этом муж отказывался помогать бригаде скорой нести жену, сославшись на больную поясницу.
У женщины диагностировали множественные травмы головы. Были сломаны почти все рёбра по задней и передней линии, которые в свою очередь проткнули лёгкие. Всё тело было в кровоподтёках. Повреждения были несовместимы с жизнью, спасти Ирину не удалось. После её смерти судмедэксперты насчитали на ней 143 удара. Из них 23 — в голову, которая считается жизненно важным органом.
В отношении мужа погибшей возбудили уголовное дело об убийстве. Однако он свою вину отрицает.
Вот его история.
«Жили душа в душу»
«Познакомились в 1996 году, стали жить вместе, — рассказывает Михаил. — Расписались в 2004-м. В 2005-м родилась катя. Жили хорошо, душа в душу. Ирина — прекрасная хозяйка, заботливая мать. Всё было хорошо до тех пор, пока дочь не пошла в школу. Там жена познакомилась с одной мамочкой, и они вместе начали употреблять спиртное, много и часто. Тогда ещё не было запоев. Запои пошли, когда Илюха родился, с 2016 года. Я уезжаю на вахту — и всё. Воспитанием детей занималась бабушка — моя мама. Старшая дочь за братом присматривала.
Я разговаривал с женой. Кодировал в 2021 и в 2022 годах. Но это не дало никакого результата. В 2023-м она наотрез отказалась кодироваться. Когда она была более-менее адекватная, разговаривал с ней. С психологом созванивался. Он говорит: «Надо её привезти». Я приехал с вахты, она опять пьёт. Дома не убрано, поесть не сварено. Я говорю: «Ты бы хоть пол пропылесосила, помыла». Какие-то вещи понатаскала. Детское старое не выбрасывает. Кругом беспорядок».
По словам Михаила, он был единственным кормильцем в семье, работал водителем на вахтах. Ирина в последний раз трудилась после того, как вышла из первого декрета в середине нулевых. Но через полгода её сократили, после этого она даже не пыталась никуда устроиться. Михаил якобы любил жену, детей и пытался сохранить семью.
«16 ноября я приехал с вахты немного простывший, с температурой, — продолжает обвиняемый. — Дома снова не прибрано. Спрашиваю: «Где ребёнок?». Она сказала, что пойдёт за Илюхой в школу. Я сварил поесть. Илюшка начал делать уроки. У него что-то не получилось, она начала на него орать. Я не видел, но мне кажется, что она его ударила, потому что щека красная была. Мы с ним вдвоём доделали упражнение. Утром проснулся. Она ребёнка повела в школу и не пришла. Вернулась в начале 11 утра, уже выпившая. Я ничего говорить не стал. Она легла спать, проснулась через час. Пошла за сыном в школу. Приходит Илюха один. Она вернулась часа в четыре пьяная. Опять завалилась спать. Потом встала в восемь вечера ушла по своим делам. Звонит и говорит, что придёт с соседкой Машей. Они встретились на улице, зашли в винный магазин, Маша купила бутылку водки. Я сказал, что не надо домой никого приводить. Но она всё равно привела. Маша была с дочерью, они вместе с Илюхой в садик ходили. Неудобно выгонять».
Михаил присоединился к компании, пил своё — самогонку. Потом ушёл спать. Но несколько раз просыпался и присаживался к застолью:
«Потом у меня всё моё закончилось. Выпил поллитра самогонки. Но я был в нормальном состоянии — живой, не падал. У них женские разговоры начались, мне неинтересно. Часов в 12 ночи я пошёл в зал, где дети играли. Говорю сыну: «Давай-ка ты спать ложись!». Маша с дочкой засобирались домой. Мы в дверях их проводили. Потом Ира говорит: «Давай посидим». Я сказал, что сидеть не буду, потому что поздно уже, надо спать ложиться. Там в бутылке были остатки самогонки, буквально на дне, я её вылил, свою рюмку помыл и пошёл спать».
Ночью он снова проснулся и увидел на кухне жену, сидящую наедине с бутылкой водки, которую в качестве «гостинца» принесла соседка. Далее Грачёв утверждает, что он вылил водку в раковину. К такому выводу он пришёл, потому что утром обнаружил бутылку в мусорном ведре. По версии Михаила, когда он пытался отобрать спиртное, жена начала оскорблять его и царапаться. Потом бросила в него кружкой, больно попав по спине.
«Сынок, помоги! Папа убивает!»
«Я ей дал несколько пощёчин, — утверждает Михаил. — Она крикнула: «Сынок, папа маму бьёт!». И расплакалась. Тут я остановился. Ушёл, а самого колотит. Я ушёл в зал, чтобы успокоиться. Илюшка спал, я укрыл его. Посидел. Думаю: «Пойду посмотрю, что там». Выхожу, а она в коридоре без сознания. Смотрю: на полу кровь. У неё на лбу ссадина, бежит тонкая струйка крови. Я начал её будить, она не встаёт и в себя не приходит. Сначала вытирал ей кровь полотенцем. Потом вызвал скорую. Там количество ударов несусветное написано. Непонятно, откуда взялись. Я думаю, что когда её толкнул, она ударилась о тренажёр. Она же грузная, что там много надо? И вот переломы рёбер. Признаю, что наносил удары по голове. Но она руками закрылась. По другим местам не бил».
Подсудимый уверяет, что ранее не «прикладывал» руку к супруге. Ну почти. Однажды как-то ударил по печени из-за того, что бросила маленького сына одного. После этого поклялся жене, что больше никогда не будет её бить. Но, как часто бывает в случаях с домашним насилием, это оказалось только словами. Михаил поясняет, что жена его «довела», поэтому он дал ей несколько пощечин ладонью — исключительно, чтобы привести в чувства.
На справедливое удивление гособвинителя, как можно дать пощёчины так, что оказались сбиты все костяшки на руках, Михаил ответить ничего не смог. Также он затруднился пояснить, как жена могла упасть грудью на тренажёр, если в момент, когда он её оттолкнул, находилась лицом к нему.
В качестве отягчающего обстоятельства в уголовном деле указано, что в момент конфликта мужчина был пьян. Он утверждает, что выпил 0,5 литра самогона, но был трезв, потому что немного поспал.
«Никто меня не освидетельствовал на опьянение. После падения на тренажёр она осела на четвереньки, — продолжает Михаил. — Я поймал её под мышки и усадил на диван на кухне. Я ей пытался пощёчин надавать. Никакого умысла убивать не было. Не было даже умысла наносить вред здоровью. Я вообще постоянно уходил от конфликтов. Если она начинала выпивать, агрессивно скандалить, я собирался и уходил. Пойду погуляю часа два. Если днём, то на машине к матери уеду. Ещё мотивом в обвинении идёт ревность на почве личных неприязненных отношений. Про ревность я не знаю. В моём понимании, это всё фантазии и домыслы следствия какие-то непонятные. За 26 лет жизни она никакого повода не давала, я ей верил».
Поводом для таких подозрений стали свидетельства соседей в ту ночь они слышали крики потерпевшей: «Не бей, я только тебя люблю!». Михаил утверждает, что таким образом благоверная заверяла, что любит не спиртное, а его.
Также свидетели слышали крики Ирины, в том числе: «Сынок, помоги! Папа убивает!» — обращенные к семилетнему сыну Илюше, который, по утверждению отца, безмятежно спал в соседней комнате. Однако и после этой фразы крики не закончились. Соседи слышали также звуки ударов и падения, которые затихли только под утро.
«Дал несколько пощёчин. Почему сломаны рёбра, не знаю»
Михаил пояснил, что его на кухне не было. Он ничего не слышал, потому что в зале, где он находился с ребёнком, громко работал телевизор. А если что-то и слышал, то не придал этому значения.
«Может быть, и было что-то такое, грохотало. Но я думал, что она просто там бродит по кухне, о табуретки запинается», — предположил Грачёв.
Далее гособвинитель зачитала выдержку из заключения судмедэкспертизы, которая опровергает версию о многочисленных переломах, полученных после толчка на тренажёр, стоявшего в коридоре. При падении с высоты собственного веса, в том числе на выступающие предметы, такие травмы получить невозможно.
«Ну значит, это произошло, когда я начал под неё куртку подталкивать, перед тем, как вызвать скорую. Это было очень зря», — заявил подсудимый.
«Вы так подталкивали куртру, что сломали жене практически все рёбра?» — уточнила представитель прокуратуры.
«Нет, ну лёгкие проткнул рёбрами, наверное. А как они сломались, я не знаю», — снова предположил Михаил.
«Прошу суд в первую очередь обратить внимание, что произошла семейная трагедия, в которой все стороны этого уголовного дела являются потерпевшими, — заявила во время прений адвокат обвиняемого. — На первом заседании суда Екатерина, дочь и потерпевшая в одном лице, пояснила, что мама постоянно начинала конфликты в семье, злоупотребляла спиртными напитками, дважды кодировалась, но постоянно срывалась, нигде не работала и плохо занималась воспитанием сына. Семилетний ребёнок часто оставался без присмотра один, один возвращался домой в то время, как мама уходила пить. Папа с детьми часто уходил жить к бабушке, чтобы избегать ссор. Екатерина поясняла, что папа маму ранее не бил. Сама Катя с сентября 2023 года проживает отдельно от родителей тоже по причине маминой агрессии и недуга, описанного выше. Мать Грачёва в судебном заседании подтвердила, что Ирина крепко выпивала и часто провоцировала её сына на ссоры. В последнее время она вообще не пускала его домой. Соседи пояснили суду, что часто слышали шум в квартире — как Ирина кричала на ребёнка, закрывала его на балконе. Мужа почти не слышали. Он часто уезжал на продолжительное время, а Грачёва нигде не работала и злоупотребляла спиртными напитками. Соседи видели её в состоянии опьянения в подъезде и на улице».
Сторона защиты настаивает на изменении квалификации преступления на более лёгкую статью — не убийство, а причинение смерти по неосторожности. Сам Михаил настаивает на версии о нескольких пощёчинах — якобы у него не было умысла не то что на убийство, но даже на причинение каких-то увечий жене, которую он любил:
«Я не хотел её убивать. Зачем мне её убивать, калечить? По поводу несчётного количества ударов… Я не знаю, как это вообще можно было столько нанести, — недоумевает Михаил. — Тут написано «приложение», это не мог быть удар. Может быть, это не от меня получилось. У неё ещё проблемная кожа. Вот так взял, задел — и всё, синяк, отпечатались пальцы. Она постоянно дома ходила: за стол заденет — синяк».
«Это не убийство»
Далее в суде выступила старшая дочь Грачёвых, признанная потерпевшей по этому делу. Год назад она ушла из дома из-за постоянных конфликтов с матерью. Сейчас она живёт в общежитии от своего учебного заведения и возвращаться не собирается. Говорит, ей удобнее добираться на занятия.
«Я считаю, что это не убийство было. Мама мне божилась и клялась, что она папе не изменяла. У папы не было мотива убивать маму. Я, конечно, понимаю, что это невозможно, но я бы хотела, чтобы папу не наказывали. Ну или смягчить, насколько возможно. Потому что за братом может следить только моя бабушка. Я могу приезжать по выходным. Больше некому», — заявила Катя. И немного по-детски попыталась защитить отца:
«Я три года занималась тайским боксом. Могу вас заверить, что нанести сто ударов с применением силы, очень сложно. Папа бы не смог этого сделать».
На вопрос гособвинителя, почему Ирина Грачёва вообще завела с дочерью разговор об изменах мужа, девушка путано пояснила, что мама говорила, что «не изменяет с алкоголем».
Также Катя уточнила, что следы крови приехавшая в квартиру после случившегося бабушка замывала по своей инициативе. Папа не просил её скрыть следы преступления. Делала она это исключительно, чтобы не испугался проснувшийся семилетний ребёнок Грачёвых Илья.
В качестве смягчающих обстоятельств на обозрение суда представлены два благодарственных письма за хорошее воспитание детей в отношении Ирины и Михаила Грачёвых — из садика и лицея. Также приняли в расчёт наличие на иждивении у подсудимого малолетнего ребёнка и состояние здоровья мальчика — у Илюши запущенный гайморит.
Из отягчающих обстоятельств, которые могут перевесить всё остальное, — убийство с особой жестокостью.
Позиция гособвинения
Помощник прокурора Кировского округа Наталья Ильченко:
«Предлагаю суду отнестись к версии подсудимого критически. Полагаю, что данная позиция избрана лишь с целью избежать уголовной ответственности и ввести суд в заблуждение.
Каких-либо оснований полагать, что данные телесные повреждения Грачёвой могло нанести иное лицо, мы не имеем. Когда в пять утра квартиру покинула соседка, подсудимый и потерпевшая находились вдвоём, посторонних лиц не было. Кроме того, квартира была закрыта изнутри. Когда соседка покидала квартиру — это не оспаривается и стороной защиты, — каких-либо телесных повреждений на теле Ирины Грачёвой не было. При данных обстоятельствах полагаю, что все телесные повреждения были нанесены Грачёвым. Иных оснований сомневаться нет.
Полагаю, что умысел на убийство был. Об этом в полной мере свидетельствует количество и локализация телесных повреждений, которые Грачёв нанёс своей супруге. Считаю, что вина подсудимого является в полной мере доказанной, доказательства отвечают требованиям уголовно-процессуального закона и достаточны для вынесения обвинительного заключения по данному уголовному делу. Оснований для изменения квалификации я не вижу».
Прокуратура запросила для Михаила Грачёва 10 лет колонии строгого режима. Приговор по этому делу вынесут 8 апреля 2024 года.
