— Игорь Михайлович, ваша анкета кандидата на пост мэра откровенно удивляет. Первый вычислительный центр, крупнейшие нефте-, газо- и лесоперерабатывающие предприятия, Красногорский гидроузел, аэропорт Фёдоровка, недавно открывшийся Кадетский корпус и многое многое другое. При этом никакой информации о вас в медиапространстве нет. Почему?
— У меня никогда не было ни желания, ни стремления светиться и кричать о себе. Гораздо важнее было развиваться, реализовывая новые проекты.
— С какой целью выдвинули свою кандидатуру на пост мэра Омска?
— Я много прошёл, много сделал. И основная цель — создать систему, при которой мои знания и мой опыт работы с людьми помогут создать команду, которая будет замотивирована на работу и на результат, а не на получение должности и зарплаты.
— С существующей командой готовы работать?
— Думаю, что да. Психология людей заключается в том, что, когда есть конкретная цель, в некоторых вещах даже деньги не важны. Важен стимул. Стимул добиться конкретного результата, доказать, что ты можешь это сделать.
— Насколько готовы продолжать работу с командой губернатора? В разное время именно противостояние города с областью тормозило многие процессы и мешало развитию?
— Здесь вопрос не в том, готов ли я работать в связке с губернатором. Я готов работать ДЛЯ ЛЮДЕЙ. Сейчас команда губернатора занимается тем, что берёт и осваивает бюджетные деньги, участвуя в нацпроектах. К сожалению, не всегда эффективно. Я же готов, используя свои знания и опыт, грамотно входить в эти программы, грамотно обосновывать решения, грамотно брать то количество денег, которое можно освоить максимально эффективно. Это важно для развития города. Важно людям, которые здесь живут.
— Давайте всё же подробнее поговорим о вас. Что омичам стоит знать о человеке, который уже в ближайшее время может стать мэром?
— Я обычный гражданин, который родился в Омске. В этом году мне исполнится 55 лет. Для себя я определил, что ближайшие пять лет я готов полноценно потратить на то, чтобы сделать жизнь омичей в родном городе лучше. Прошёл я стандартную схему: школа, служба в армии, институт. Что касается моего неоконченного высшего, о котором начали писать СМИ, считаю важным прояснить ситуацию. Я заканчивал вечернее отделение СибАДИ. Шестой (последний) курс пришёлся на 1992 год — один из самых тяжёлых периодов, когда многим приходилось просто выживать. В это время мне предложили должность, от которой я не смог отказаться. Тогда важнее было прокормить семью, а уже потом думать о дипломе. Вот я сделал приоритет в пользу карьерного роста и благополучия семьи.
— Карьерный рост в итоге получился довольно стремительным. В 20 лет вы уже управляли коллективом, участвуя в крупнейших проектах региона…
— Давайте с самого начала. Отслужив в армии, я ушёл в науку: работал в СибАДИ на кафедре вычислительной техники и прикладной математики. Это было новое направление, компьютеризация, новые программные продукты. Мы первые в Омской области на базе института создали крупнейший современный вычислительный центр. Следующим моим значимым проектом стала работа на ПО «Омскгражданстрой», где мы занимались такими вопросами, как ремонт, содержание, обслуживание жилья, инфраструктуры и т. д. не только Омска, но и Омской области. Здесь, в должности руководителя подразделения, я познакомился со структурой работы общестроительных организаций, городских ремонтных работ. Узнал, как это происходит, в какой последовательности, и координировал эту деятельность. После этого мне предложили стать депутатом райсовета. Потом я возглавил крупный завод по переработке сырья — ПО «Агролесдревпром». С помощью импортной технологии мы, используя вторсырьё, выпускали определённую продукцию. В тот момент мне было 24 года, в моём подчинении был коллектив численностью почти 600 человек.
— Давайте здесь остановимся подробнее. 24 года, коллектив почти 600 человек. Откуда в таком возрасте у вас взялись управленческие навыки?
— Задатки руководителя проявились ещё в школе, где я управлял определёнными процессами. Позже это оттачивалось в армии, в институте, в «Гражданстрое». Будучи начальником деревообрабатывающего цеха, у меня в подчинении было 98 «химиков» (заключенных — прим. ред.). В тот момент мне был всего 21 год. Поэтому я довольно быстро прошёл такую школу, так что возглавить в 24 года коллектив численностью около 600 человек было уже вовсе не страшно.
— Что самое сложное в процессе управления? Поделитесь секретом, как молодому руководителю завоевать авторитет и стать примером?
— Нужно просто достойно проявить себя. Если люди в тебя верят, они за тобой пойдут. Для этого нужно быть искренним. Нельзя быть полностью профессионалом во всем. Особенно когда тебе чуть больше 20. Должно быть искреннее желание сделать так, как ты хочешь. А команда формируется уже под человека. Наглядный пример: мне был 21 год, когда нашему предприятию доверили строительство Даутского карьера в Казахстане. Это когда 20 человек должны были за месяц строить по два дома. Да, это невозможно, но мы это делали.
— И в чём секрет? Как это удавалось?
— Если ты делаешь сам, команда идёт за тобой. Если ты грамотно организовываешь людей, ставишь им задачу, требуешь от них выполнения, а они при этом видят, что ты это делаешь сам, они за тобой идут и тоже делают. Если хоть один из этих моментов ты упускаешь, тебе перестают доверять.
— Судя по количеству проектов, которые вы запускали, строили, организовывали, вам приходилось нередко оставлять то, что было вами же настроено и успешно работало… Вам больше нравится принимать новые вызовы, чем почивать на лаврах, работая в уже стабильных проектах?
— Это действительно так. Мне нравится начинать и запускать что-то новое, а потом приступать к реализации чего-то ещё более глобального. В частности, в должности руководителя нефтегазовой транспортной компании «Сибтайм» я стоял у истоков одного из действительно глобальных проектов по развитию нефтехимического направления Омской области. Речь о Крапивинском месторождении. Сейчас я с гордостью признаюсь, что первую крапивинскую нефть вывезли именно наши бензовозы. Конечно, я не утверждаю, что это исключительно мы в полном объёме реализовали проект. Конечно, нет. Но происходило это не без нашего прямого участия. После этого мы участвовали в программе «Ноябрьскнефтегаза» по возведению технологических участков на крупном месторождении нефти. Численность компании на тот момент была примерно 800 человек. Очередным новым вызовом стало участие в программе освоения северных регион. В невероятно тяжёлых условиях мы занимались строительством газового месторождения «Заполярное» в Новом Уренгое. Когда при полном отсутствии инфраструктуры ты приезжаешь в чистое поле, в тундру, где снег под два метра высотой и нет даже туалета, и начинаешь работать. Проекты были действительно тяжёлыми. Но они позволяли получить бесценный опыт и знания.
— Игорь Михайлович, будучи руководителем ПО «Омсктрансстрой», вы стояли у истоков разработки одних из самых ключевых проектов — аэропорта Омск-Фёдоровка и Красногорского гидроузла. Расскажите об этом и каким вы видите будущее этих проектов?
— При разработке Красногорского гидроузла я выступал как эксперт-строитель и логист, прорабатывая экономическое обоснование проекта. А не как эколог, поэтому не могу судить, правильно ли он размещён, нужен ли он Омску и т. д. Мы рассматривали лишь варианты его реализации. Сейчас самая большая проблема остаётся в том, что неизвестно, что с гидроузлом делать дальше. Есть проект, который прошёл экспертизу. Но нет процедуры, которая могла бы этот проект реализовать. По факту получается: деньги выделили, их опять могут потратить, а объекта так и не будет.
Аналогичная ситуация с Фёдоровкой. Сейчас правительство пытается получить деньги для реализации этого инвестпроекта. Но шаги, которые предпринимаются, не совсем правильные. Так, буквально уже в ближайшее время к нам приезжают представители компании, которые намерены участвовать в проектировании Фёдоровки. При этом НИКАКИХ документов, подтверждающих факт вложения инвестиций, до сих пор нет. Что в итоге получается? Экспертиза будет сделана, но это не значит, что и проект будет реализован. Однако специалисты при этом уже открыто говорят, что буквально через год-два мы запустим Фёдоровку. Это не так. Таким образом мы обманываем сначала самих себя, а потом, будучи убежденными в своей правоте, доносим идею до людей, которые в это также начинают верить, искренне верить в то, что уже через год-два в Омске будет построена Фёдоровка. Новый аэропорт может появиться в лучшем случае года через четыре. И то, если к этому времени пройдёт экспертиза и «Аэропорты регионов» (потенциальный инвестор — прим. ред.) включат этот бизнес-проект на 2024 год, что маловероятно, поскольку компания сейчас параллельно ведёт строительство других проектов и однозначного решения по строительству омского аэропорта у неё пока нет.
— Так Фёдоровку, по вашему мнению, дешевле и целесообразнее всё же полностью снести и заново построить или восстанавливать?
— Снести и построить заново. Но в этом вопросе главное не это. Мало найти деньги, нужна идея. Если её нет, деньги не спасут, их опять просто разворуют. А идей, под что именно нужно строить этот аэропорт, пока нет.
— Как я понимаю, они есть у вас. Поделитесь?
— На дотационные деньги можно строить всё, что угодно. Но, если ты хочешь получать доход, важно определиться, откуда ты его будешь получать. Вот сейчас у Фёдоровки дохода нет. Потому что ездить далеко, возить людей тоже, инфраструктуру тянуть далеко, количество рейсов, которые летают из Омска, маленькое, а дополнительные взять неоткуда. Поэтому, чтобы этот аэропорт заработал, мы ещё десять лет назад разработали три ключевых направления, которые помогут это сделать. Первое — это совместное использование военных и гражданских самолётов. Второе — это создание грузового хаба, который будет выполнять определённую функцию между Азии и Россией. И третий вариант — это то, что сейчас реализовано в Новосибирске: склады вдоль железной дороги. Есть и другие варианты, но их реализация зависит от того, как изначально будет развиваться этот проект.
— Игорь Михайлович, ещё один любопытный проект, которым вы занимались — это рекультивация свалок. Реально вообще эту проблему решить в Омске?
— Мы занимались вопросом рекультивации омских золоотвалов, которые были, есть и будут, пока существуют технологии сжигания угля. В своё время мы предлагали использовать этот материал в дорожном строительстве. Была разработана технология получения золо-минеральной смеси, которая не просто заменяет асфальт, но и гораздо прочнее и, главное, дешевле его. Через 24 часа после использования эту смесь ничем не возьмёшь. Эту технологию мы успели использовать при строительстве объездной дороги Омск-Фёдоровка, затем это нужно было просто включить в будущие проекты и продлить программу. Но, к сожалению, сделано это не было.
— Есть объяснение, почему то, что дешевле и эффективнее, остаётся невостребованным?
— Когда работаешь с бюджетными деньгами, ими проще сорить. Я же привык зарабатывать. Может поэтому НИКОГДА не работал с бюджетами, хотя при том чётко понимаю, что на бюджетные деньги, которые выделяются на определённый проект, можно сделать в два раза больше, эффективнее и дешевле.
— Думаете, получится это сделать, если вы в итоге окажетесь на посту мэра?
— Все будет зависеть от того, насколько созреет ситуация и насколько острой окажется потребность людей в тех или иных решениях. Люди меня поддержат, если им не всё равно, где жить и они заинтересованы в развитии именно родного города. Если интереса нет, их ничто здесь не удержит. Плюс, острым остаётся вопрос информирования. Людям нужно грамотно объяснять, что именно и для чего ты хочешь сделать.
— Ещё один острый вопрос, которым вы также занимались, — это развитие омской транспортной сети. В частности, предлагали реализовать проект строительства комплекса транспортно-разворотных площадок. Что это за проект?
— Разработкой этого проекта мы занимались ещё четыре года назад. Предлагали реализовать в Омске так называемые транспортные ТОКи, которые должны были включать в себя площадки для пересадки пассажиров, для отстоя автотранспорта, для его технического обслуживания, площадку для заправки и пересадочный пункт под перехватывающие маршруты. Я их называл «восьмёрками». Такие блоки нужны были для того, чтобы туда подвозили (возможно, даже бесплатно) пассажиров из закрытых посёлков, вроде кирпичного завода. И люди потом могли садиться на маршрутный транспорт и ехать дальше. Программа была полностью разработана нашей компанией ООО «Сибирь», информация доведена до руководства города и области, проведён даже форум, на котором были подписаны соглашения с крупными компаниями по реализации проекта, но в итоге всё так и осталось невостребованным. Поэтому сейчас одной из моих задач в статусе мэра будет донести все эти идеи до их логического завершения. Потому что то, что делается сейчас с транспортной системой, — это утопия. У нас совершенно непроработанная маршрутная сеть, неправильное место размещения транспортных площадок, необоснованная с финансовой точки зрения проработка вопроса оснащения транспортом. Сначала мы купили 20 автобусов «НефАЗ», потом 20 автобусов Volgabus, сейчас ещё 20 автобусов «ЛиАЗ». Хотя всегда и при любых раскладах нужно делать унификацию. Только так можно сократить затраты. А сегодняшняя ситуация ведёт в тупик.
— В своей программе действий кандидата на должность мэра Омска вы делаете большую ставку на повышение уровня образованности омичей. Между тем есть мнение, что именно высокий уровень образованности является одной из главных причин массового оттока молодых и перспективых специалистов из Омска. Есть понимание, как уравновесить эти процессы?
— Главная проблема здесь заключается в том, что люди просто не знают, что в Омске есть предприятия, обеспеченные работой на ближайшие пять-шесть лет, где можно получать по 100-150 тысяч рублей. И работа там очень интересная. Я пока не буду называть эти предприятия по определённым причинам — они военные — но когда-нибудь обязательно это сделаю. Так вот, в Омске есть и достойная работа, и высококвалифицированные кадры. Нет лишь связующего звена, которое бы позволило их состыковать. Поэтому систему подготовки кадров нужно срочно менять. Да, это не делается за один день. Это огромная работа, которую кто-то должен начать. И начать немедленно. Иначе в Омске специалистов вообще не останется. Сейчас привлечь к работе невозможно уже даже гастробайтеров. Мы, к примеру, когда строили кадетский корпус, хотели трудоустроить порядка 800 рабочих. Затащить в итоге удалось только 600, но из них реально работали, может, человек 200. Тем не менее этот объект мы смогли сдать в самые сжатые сроки.
— Расскажите, кстати, как это реально удалось? Финансирование здесь явно играло не решающую роль?
— По вашим ощущениям, как менялся город за последние годы с разными градоначальниками?
— За последние годы был сделан достаточно важный шаг: Омск начал входить в федеральные программы. Сначала очень тяжело, медленно и не совсем правильно. Но эти программы уже позволили многое сделать для омичей, поэтому важно продолжать. В этом плане, кстати, я хотел бы отметить Леонида Константиновича Полежаева. Кто бы как к нему ни относился, но я считаю, что он сделал для региона столько, сколько не сделал никто. Поэтому я готов перед ним снять шляпу и поклониться. Как перед строителем, созидателем и человеком. Поэтому хотел бы для Омска сделать хотя бы часть того, что сделал он.
— Игорь Михайлович, пожалуй, последний вопрос к вам как к строителю. Возможно ли решить проблему с подрядчиками, из-за которых сегодня срываются многие проекты по благоустройству территорий, например? Столько сейчас реализуется прекрасных программ, однако благие начинания частенько заканчиваются сорванными сроками, замороженными стройками или же некачественно выполненными работами…
— Эту проблему решить вполне реально. Раньше, к примеру, у нас создавались специальные управления, которые занимались только фасадами, только кровлей, только вентиляцией или только канализацией. Было несколько крупных строительных организаций, несколько дорожных. Нужно вернуться к этой схеме. Создавать коллективы, которые бы выполняли конкретные задачи. Чтобы в момент, когда приходят деньги, их не приходилось бы срочно скидывать на кого-нибудь, чтобы отчитаться. Важно, чтобы эти деньги были потрачены эффективно. Проект по созданию организаций, которые могли бы выполнять конкретные задачи, мы тоже уже прорабатывали. Как и многие другие проекты по эффективному капремонту, благоустройству, даже использованию дворов. Действительно нужных и востребованных программ с конкретными решениями разработано много. Теперь самое главное — всё это эффективно реализовать. Чем, собственно, я и планирую заняться в ближайшие пять лет на посту мэра Омска.
— Спасибо! И удачи вам.