«Когда выводишь ребят на комиссию по несовершеннолетним, не всегда удаётся получить желаемый результат. Очень бы хотелось, чтобы снизили возраст для уголовной ответственности. Детская преступность сейчас сильно расцветает, у школьников буквально развязаны руки. Когда исполняется 14 лет, у некоторых уже достаточно приводов в полицию, с кем-то уже работал Следственный комитет. И, как правило, такие ребятишки привлекают к совершению противоправных действий детей более младшего школьного возраста, потому что не будет никакой ответственности».
Вероятно, продолжает собеседник портала Om1.ru, выводя будущего стрелка на комиссию, школа везде получала отказ. И винить в этом образовательное учреждение неправильно.
«Школа заинтересована, чтобы таким ученикам оказывались помощь и поддержка специалистов. Но, к сожалению, этого не происходит. Сколько я сама ходила на комиссии по несовершеннолетним, сколько мы с опекой работали, деятельность компетентных органов оставляет желать лучшего», — констатирует Юлия Шандрак.
Вероятно, казанскому стрелку сейчас всё равно, что с ним будет дальше. Он добился чего хотел: обошёл систему, получил разрешение на оружие, купил патроны, отмечает эксперт портала Om1.ru.
Юлия Шандрак:
«Он всех обманул и всё сделал так, как ему надо. Но возвращаясь к системе получения разрешения на оружие. Как проходят медкомиссию? Полторы тысячи заплатил, с тобой практически не разговаривают либо общаются формально. Я считаю, что на оружие психиатры должны весь мозг выкрутить, прежде чем дать разрешение, равно как и другие специалисты. Здесь должна быть ответственность. Невозможно симулировать, что ты здоровый, если у тебя куча диагнозов, начиная с неврологии. И в детском, и в подростковом возрасте он должен был состоять на учёте у невролога».
Школьные психологи могли заметить отклонения, уверена собеседник портала Om1.ru:
«К примеру, я работаю с учениками подросткового возраста. Они все проходят через меня. В нашей школе несколько раз в год проводится тестирование на различные отклонения: на девиантное поведение, на тревожность. Мы постоянно с начала учебного года проводим мониторинги. Я преподаю в этих классах и вижу, как себя ведут дети, какая у них успеваемость, что за семья, на что ребёнок способен. Если выявляю ученика с высоким уровнем тревожности, беру в работу. У меня есть согласия родителей. И мне искренне жаль детей, родители которых дают отказ на сопровождение. А там у детей реальные психологические проблемы. Родители сами нас, психологов, отгораживают, не позволяют оказать квалифицированную помощь».
По мнению специалиста, если ребёнок попал под наблюдение психолога, родители не должны уклоняться от рекомендаций. Часто они всё обесценивают и говорят: «перерастёт», «это временно», «это же подростковый возраст». Но нельзя всё пускать на самотёк.
После трагедии в Казани вечером в школу, где работает Юлия Шандрак, нагрянула ревизия Росгвардии — проверяли пропускную систему. На следующий день Минобр выпустил письмо с рекомендациями по действиям в кризисных ситуациях. Провели педсовет. В школу приезжали представители профильного департамента мэрии и отдела образования районной администрации. Образовательное учреждение работает в режиме повышенной готовности.