Ёлки съели Ленина: как омские архитекторы обсуждали Ильинский собор и к чему это привело

Председатель омского отделения Союза архитекторов Александр Бегун окинул собравшихся задумчивым взглядом и напомнил, что совет — не публичные слушания, а профессиональное мероприятие. Поэтому слово будут давать сначала членам союза, а уже затем всем остальным, если времени хватит. «Остальные» поворчали для вида, но в целом правила игры приняли.

Первое слово предоставили автору проекта. Архитектор Татьяна Малиновская рассказала об истории храма, который, как оказалось, не всегда имел знакомую омичам форму. Первоначально здание было более узким, и эту исходную форму можно увидеть на ранних картах. Северный и южный приделы появились позже: их в XIX веке пристроили местные купцы.

Подробных чертежей собора, к сожалению, не сохранилось: скорее всего, они погибли при пожаре в Тобольске. Однако в архиве удалось найти уникальный документ — составленную в 1910-м году страховую грамоту с подробным описанием церкви. «Каменное, снаружи оштукатуренное» строение оценили тогда в пятьдесят тысяч рублей.

 

Каменная, снаружи оштукатурена и выбелена, внутри оштукатурена и выкрашена масляной краской, крыта железом, окрашенным зеленой краской. Длина церкви – 15 саж, наибольшая ширина – 14 ½ саж, высота до верха карниза – 3 саж 2 арш. Нa церкви имеется одна большая глава, больших окон 22, малых 8 шт. Дверей наружных створчатых 1, одинарных 2, внутренних створчатых 1, главный иконостас длиной 6 саж, высотою 3 саж, иконостас в приделе Никольском длина – 10 арш, высота – 6 арш, в боковых приделах длина – 9 ½ арш, высота – 7 арш. Все иконостасы оценены в 12 000 руб. Церковь отапливается 4 изразцовыми печами и 3 простыми. Колоколен 2 одноярусных, высотой по 7 саж каждая. До ближайшего каменного здания — технического училища, 42 саж. Церковь построена в 1789 году, строение хорошо сохранилось. Внутри церкви сторожка, длиной 2 саж, шириной 2 саж 2 арш, высотой 5 саж. Оценена вместе с иконостасами и колокольнями 50 000.

В 1995 раскопали фундамент церкви, однако восстановить её в историческом месте не получится. Во-первых, за прошедшие десятилетия изменилась дорожная сеть, и здание будет выходить едва ли не на проезжую часть. А во-вторых, на этом месте уже кое-кто стоит.

Гранитный Владимир Ильич появился на горке в 1957-м. Первоначально на месте церкви хотели установить памятник солнцу русской поэзии, однако затем ситуацию переиграли в более идеологически выверенном ключе, и площадь Пушкина в центре Омска не случилась.

Самый простой выход из сложившейся ситуации, по словам Малиновской, состоит в том, чтобы передвинуть храм в сторону Музыкального театра. Это позволит организовать вокруг него необходимое пешеходное пространство и создать важный прецедент мирного сосуществования таких разных символов — православной церкви и памятника вождю мирового пролетариата.

Татьяна Малиновская:

«Я убеждена, что церковь нужно восстановить. Этот пятачок земли требует визуального акцента. Сейчас его нет, но собор может стать точкой притяжения, оживить место».

Схема из проекта, выложенного на сайте Союза архитекторов.

План перемещения церкви назад, при всех своих достоинствах, обладал и недостатками. На один из них указала архитектор Ольга Кулагина: за памятником Ленину расположен сквер, который при строительстве собора неминуемо будет уничтожен. А это рискованное решение, за которым могут последовать ухудшение экологической ситуации, политический кризис и загрязнение акватории Оми элементами какого-нибудь забора.

«Я бы не стала называть это сквером, там заброшенное место, никто не ходит», — возразила Малиновская.

«Я хожу», — немедленно парировала Кулагина.

И ходит там, как оказалось, не только она. Блогер Владимир Лифантьев сообщил, что регулярно видит в сквере молодёжь, люди катаются там на скейтах, велосипедах. Это место — один из последних «зелёных островков» в центре города, потому решать его судьбу без участия горожан опасно. Вознегодуют и пойдут заборы сносить.

Или не пойдут: представитель фонда «Духовное наследие» Алексей Ильиных пообещал, что проект церкви не будут скрывать от омичей, а на всех этапах организуют положенное общественное обсуждение. Схожую позицию занял и председатель.

Гораздо больше сомнений у архитектора вызвала идея превратить собор в доминанту площади. «Да, в 18-м веке он ею был, но тогда и город вокруг был другим. Необходимо провести градостроительный анализ, который сейчас выполнен небрежно, предоставить более убедительный материал обоснования», — призвал он.

«Есть разные способы сохранения памяти. Можно сделать на этом месте активное благоустройство, которое будет напоминать, что здесь была церковь. А вы предлагаете построить новодел. Это место не приспособлено, ситуация изменилась», — поддержала его Ольга Кулагина.

Подробнее всего ситуацию с доминантой раскрыл председатель омского отделения ВООПИК Никита Шалмин, сообщивший, что для принятия решения необходимы трёхмерные эскизы, демонстрирующие вид на храм с разных сторон, с другого берега Оми, даже из Кировска — оттуда панорама центра города тоже просматривается. При этом на эскизах обязательно должна присутствовать нынешняя доминанта района — Музыкальный театр.

Шалмин призвал не восстанавливать храм, а вместо этого откопать фундамент и организовать на его базе открытый музей — благо, в мире уже есть такие прецеденты. Однако с его мнением были согласны не все. Сакен Хусаинов напомнил, что спроектированные им Омские ворота находятся в пятнадцати метрах от исторического места, однако они хорошо вписались в местность. Да, строительство собора в этом месте будет сложной задачей, но она вполне выполнима. К тому же можно экспериментировать с самим храмом, восстановить его без двух приделов 19-го века — это сделает строение более изящным. Музыкальный театр, по мнению архитектора, «не держит» площадь.

Богдан Мрыглод, выступавший следующим, тоже посчитал эту задачу выполнимой. В качестве удачного примера он привёл восстановленный на месте знаменитого оленя Успенский собор, который успешно «собрал» вокруг себя всю Соборную площадь. Нечто подобное, по его мнению, необходимо сделать и с «ленинской горкой», которая сейчас выглядит как провал в ансамбле улицы Ленина. Тем более что сам памятник Владимиру Ильичу уже не играет активной роли, он «затерялся среди ёлок».

С этим тезисом, в свою очередь, не согласилась Жанна Хахаева. Она рассказала, что в советское время площадь целенаправленно «расчищали» под памятник Ленину. Сейчас это место стало сквером, но ничего плохого в этом нет, особенно с точки зрения экологии. При этом единственный способ сделать храм визуально более внушительным — передвинуть его на историческое место, подальше от громады Музыкального театра.

«Важно и то, что ситуация изменилась. В 90-е годы, когда заговорили о восстановлении храма, люди с надеждой смотрели на Православную церковь, верили, что с возрождением храмов возродятся мораль, нравственность. Сейчас, спустя 20 лет, всё иначе», — отметила она.

Одним из последних на совете выступил депутат-коммунист Дмитрий Петренко, сообщивший, что является верующим человеком — но всё равно не поддерживает идею строительства храма. Даже если памятник вождю при этом не пострадает.

Черту под обсуждением подвёл председатель Архитектурного совета Роман Воробьёв:

«Я благодарен фонду «Духовное наследие» за то, что они в первую очередь обратились не в мэрию, не в Городскую думу, а к нам. У нас профессиональное обсуждение, цель была в том, чтобы услышать комментарии, и никто не собирается сейчас ставить точку, однозначно говорить, нужен собор или нет. Тем более что здесь не два мнения: мы выслушали пятнадцать человек и услышали 5-6 разных позиций. Площадь Ленина — место однозначно знаковое, а город с 18 века сильно изменился. Градостроительный анализ, с одной стороны, необходим, но с другой — у меня есть опасения, что он подтвердит, что в таком месте такая церковь теперь значения иметь не будет. Подобный объект там может быть, но, похоже, не тот, о котором мы здесь говорили. Это сложный вопрос».

В Омске тем временем наступал вечер, а горожане активно ходили по «заброшенному месту, в котором никто не ходит». На набережной, которую во время обсуждения тоже назвали пустынной и безлюдной, какие-то девушки устроили фотосессию. Вдали на лавочках сидели другие омичи. Они, возможно, понимали, что фактом своего существования противоречат мнению архитектурного сообщества.

Но, скорее всего, нет.